Разница между твоим мнением и мнением профессора не такая уж большая, как тебе кажется. Вы оба соглашаетесь, что действовать по этим импульсам морально недопустимо. Ты называешь это пороком, он — ориентацией, но не в названии суть — вы оба согласны, что необходимо эти импульсы контролировать. То, что говорит профессор насчёт педофилии, и что уже десятилатиями профессионалам из этой области ясно по поводу гомосексуализма, — это что сексуальную ориентацию невозможно изменить. Можно притвориться, что ты её изменил, можно научиться с ней жить, но на самом деле изменить — невозможно. Мы, как ни будем стараться, педофилами физически никогда не сможем стать, и так же педофилы не смогут стать нами. То, что они предлагают, — это заменить демонизацию на конструктивный подход, который начинается в первую очередь с широкого исследования и понимания явления. Мне кажется такой подход более здоровым, чем сжигать этих людей на костре общественного отвращения; тебе нет?

Ты сравниваешь это с борьбой гомосексуалов за признание их прав. Конечно, много общего: и те и те хотят быть признанными как люди, а не как монстры. Они хотят, как и все, жить в гармонии с миром и никому не вредить. Гомосексуалисты легитимизировали свои отношения именно потому что они никому не вредят, на этом построена вся кампания, на этом полностью стоит легитимация, и в этом заключается суть глупости законов, которые они воюют отменить. С педофилией ситуация совсем другая. То, что ты говоришь, — это что педофилы ищут легитимацию вредить. Но ведь это ты сам придумал. Нигде и никто, кроме российских и голландских провокаторов, такого не предлагал. На каком основании ты утверждаешь, что нас ожидает кампания легитимации совращения малолетних? Гомосексуалисты не предлагали легитимизоровать вред кому-либо, так что сравнение здесь не работает. На чём же стоит твоё грозное пророчество? И в конце концов, как ты можешь обвинять хилонимное общество в кульминации процесса который, налицо, ни у кого нет никаких планов вообще начинать?