Но не во всём этом суть. Своё мнение о слишком серьёзном отношении к пророчествам я изложил в прошлом письме; повторяться не буду. Должен спросить: ты пишешь: “Несомненно, большинство разумных и образованных людей на земле … считают еврейское пророчество … по меньшей мере, очень и очень значительным явлением в мировой истории”. Как ты пришёл к этому выводу? Ты знаком с большинством разумных и образованных людей на земле? Каким образом это стало “несомненно”? Никто из моих знакомых умных и образованных людей так не считает. Я бы очень остерегался абсолютных постановлений вроде “несомненно большинство людей”, т.к. совершенно не вижу, как такое постановление можно обосновать.
Теперь перейдём к действительно интересной теме: твоя (в моём впечатлении) едкая ненависть левых и всё, что они собой представляют. Для начала должен сделать замечание: ты пишешь с презрением, как мнение левых о будущем после отдачи территорий превращает их в “кандидаты в пророки” — а ты, со своим мнением, не кандидат? Почему? Потому, что ты считаешь своё мнение обоснованным? А как ты думаешь, они не считают своё мнение обоснованным? Тебя огорчает презрение хилоним к харедим, но посмотри сам, какие стрелы ты стреляешь в другую сторону! Уважительного тона к другой стороне я от тебя ещё не удостоился услышать. Меня это тоже немного огорчает.
Мне кажется что презрение (с обеих сторон) рождается в главном образе из-за остутствия важнейшей составляющей любой здоровой дискуссии: настоящей, искренней попытки понять вторую сторону, выяснить что ей движет, попытаться найти в себе симпатию к ней — только так можно претендовать на основательное освещение проблемы, а не лишь похлопывания себя по плечу и повторения “какой же я всё-таки умный и как же я всё-таки прав”. Это должно происходить на всех уровнях: хилони должен поставить себя на место хареди, и наоборот; правый на место левого, и наоборот; даже, представь себе, еврей должен попробовать поставить себя на место араба (и наоборот) — желание, которого я, к сожалению, никогда лично не втречал среди представителей правого политического лагеря. Если этого не делать, то это не дискуссия.
Так как, я вижу, что ты пролетаешь совершенно мимо в твоём понимании левого лагеря (практически ничего из того что ты кладёшь в уста твоего “шалом-ахшавника” не соответствует реальности), я попробую немного рассеять этот туман.
Разница начинается не в твоём и его ответе на вопрос “как нам лучше действовать”, а ещё в самом вопросе. Правый лагерь спрашивает “какой курс действий принесёт нам наибольшую выгоду”. Так я с этим знаком, и так и вытекает из твоих слов: ты спрашиваешь, считает ли левый лагерь что отдача территорий приведёт к миру. Однако левый лагерь считает, что сам вопрос не релевантен, или во всяком случае не является первым вопросом, который следует спрашивать. Первый вопрос, по его мнению, должен быть: “какой путь действий является наиболее моральным”.
Пример: ты нашёл на улице кошелёк с уймой денег. Наибольшую выгоду тебе принесёт переложить эти деньги в карман. Однако ты вернёшь кошелёк владельцу, в ущерб себе (лишая себя большой суммы которая могла бы тебе очень помочь), потому что это правильный и моральный курс действия. Должно быть совершенно понятно: моральное решение иногда требует действовать в ущерб себе.
Так как держать население под армейской администрацией, без гражданства, лишая его базисных человеческих прав, левый лагерь не считает моральным, ему совершенно очевидно, что первым делом это безобразие следует немедленно прекратить. Пойдёт ли это нам в ущерб? Возможно. Имеем ли мы право из-за этого действовать аморально? Ни в коем случае.
Это наводит мою мысль на ещё один пример: я очень хочу иметь квартиру в Тель Авиве, но я не могу этого себе позволить никаким образом, кроме как ограбив банк. Так как я не считаю грабёж банка моральным действием, мне не остаётся ничего другого, кроме как смириться с мыслью, что у меня, на данный момент, не будет квартиры в Тель Авиве. То что мне эту квартиру очень хочется, не позволяет мне действовать аморально для того, чтобы её получить. Похожим образом мне кристально ясно: если мы не можем иметь на этой земле государство, не сходя с моральных рельсов, значит мы не должны иметь здесь государство. Вот так, очень просто.
Конечно, эти моральные рельсы следует определить, и в их определении могут быть разногласия. Выше написанное предполагает, что мы считаем арабов тоже полноценными людьми, которым полагаются те же базисные человеческие права, которые полагаются нам. Не сомневаюсь, что есть люди, которые не совсем считают арабов людьми, или считают, что на них, из-за того что они арабы, распостраняется другой моральный кодекс. Это называется расизмом. С таким человеком в этой точке моя дискуссия заканчивается, т.к. мы пришли к взаимному пониманию наших мнений, и не имеем общей базы для продолжения обсуждения.
Предполагая, что наша дискуссия не закончилась, встаёт вопрос: можем ли мы иметь здесь государство, не сходя с моральных рельсов? Ответ, увы, заключается в том что мы не знаем, т.к. никогда не пытались… Сионисты, хоть и сравнительно очень продвинутая группа, всё равно были продуктами своего времени, и не смотря на сладкие слова Мартина Бубера, стремились создать здесь именно еврейское государство, а не “государство всех разнообразных жителей Палестины”; еврейская иммиграция видела в местных жителях главным образом “демографическую угрозу” будущему еврейскому государству, а не равноправных участников построения общего будущего, как бы хотел это представить всем остальным Мартин Бубер. Было бы крайне удивительно, если бы это не закончилось арабскими погромами. Заметь, я ни на секунду не оправдываю погромы таким образом, а всего лишь пытаюсь понять происшедшее, как я и написал выше; очень важно осознать разницу между этими двумя вещами.
То же самое можно сказать про последствия шестидневной войны. Наши соседи пытались не раз избавиться от нового еврейского государства; бросили бы они свои попытки когда-нибудь если бы мы не подготовили собственноручно почву для “палестинского возрождения” тем, что мы делаем с жителями территорий уже 45 лет? Может быть. Вообще-то, двое из соседей (Египет и Иордания) бросили свои попытки даже несмотря на это. Что бы было с остальными? Что бы было с жителями самих территорий если бы мы их не держали без гражданста и человеческих прав? Никто не знает.
Ещё одна часть проблемы с нашей стороны заключается в том что практически никто из нас не знает, что на самом деле происходит на территориях. В этом смысле очень желательно просветиться, и есть немало источноков для этого. Как раз в последние месяцы вышел документальный фильм под названием “Хранители Ворот” (“שומרי הסף”), в котором впервые согласились дать интервью все главы Шабака которые ещё в живых, начиная с Авраама Шалома, главы Шабака в 1980-1986 годах, и до Юваля Дискина, 2005-2011. Не знаю, какие твои представления о дейстивях Израиля на территориях, но я тебе гарантирую что ничего не может тебя подготовить к тому, что ты услышишь непосредственно от них, ответсвенных за исполнение политики нашего государства в Иудее, Самарии и Газе. Я посмотрел его в кинотеатре; когда он будет доступен для домашнего просмотра, с удовольствием тебе его принесу.
Можем ли мы сейчас исправить содеянное? Ты наверняка утверждаешь, что выйдя из территорий, мы приговариваем государство Израиль к смерти; я, может быть, немного более оптимистичен, и всё равно не питаю иллюзий, что этот процесс будет безболезненным. Так или иначе, по моему мнению, у нас просто нет другого морального выбора.
Как видишь, нет в левой политике, или как минимум в моей интерпретации (за всех остальных ручаться не готов), никаких розовых грёз о всеобщем мире и гармонии. Всего лишь угрюмая и беспощадная реальность.
January 30, 2013